Казалось, чем ближе был замок, тем ниже падала температура воздуха. Возможно, этому ощущению способствовал прекрасный вид на головы врагов хозяина поместья. От одного мимолетного взгляда на забор из кольев мурашки непроизвольно бежали вдоль позвоночника. У этих ребят позвоночников уже давно не было, равно как и тел. Чезаре придержал лошадь, чтобы получше разглядеть эту красоту – иначе подобный памятник Бессмертию и Славе графа в его понимании невозможно было назвать.
У некоторых бошек челюсти отвисли и перекосились, глазные яблоки вытекли, а на лысинах проклевывались серые кости. Были видные и совсем свежие трофеи с пожелтевшей кожей и волосами, а на палках замещавших шеи растекались кровавые подтеки.
«Князь времени даром не терял. Интересно, как много трусов из моей свиты сблюют и побегут домой?»
Впрочем, наслаждаться зрелищем опорожняющих чрево благородных сеньоров и окончательно в них разочароваться не представилось возможности – дорога позади Чезаре пустовала, отставшие в деревне путники не спешили догонять своего господина.     
Нормальному человеку следовало бы ощущать приступ отвращения и ужаса перед отделенными от тел головами, да еще и в таком количестве, но только не потомку Борджиа. На задворках сознания внутренний голос повторял куски из текстов священных книг, заученные еще в университетские годы в Перуджи. Основная мысль припоминавшихся цитат была о признание Римско-католической церковью кощунством надругательство над телами умерших. Чудовищный алтарь завершали старые экземпляры над въездными воротами: время обглодало их кожи и мышц, так что теперь они представляли собой девственно-белые кости. Пустые глазницы продолжали следить за гостем до самого въезда во двор. Удивительно, как дикие животное (Чезаре не сомневался, что в такой глуши их водилось больше, чем во всей Папской Области) не трогали этот аппетитный забор. Неужели граф держал специальных слуг, отгоняющих тварей и приглядывающих за состоянием голов? Или он их чем-то натирал? Или сам Жнец Смерти служил графу и не подпускал других живых существ сюда? Как бы там ни было, миновав въезд и проехав вглубь, Чезаре резво соскочил с коня и передал поводья подоспевшему мальчишке-конюху.
- Твой господин меня ожидает? – без представления имени осведомился Борджиа.
Мальчишка вздрогнул, как будто человек перед ним не просто задал дежурный вопрос, а со всей дури приложил к его спинке смоченные в подсоленной воде розги. Опомнившись, пацан с виноватым видом закивал и указал в сторону входа и стоявших рядом с дверью стражников. Чезаре полностью не разобрал его бормотание, но отдельные слова напоминали нечто среднее между «следуйте за ними» и «ешьте младенцев». Не вникая в тонкости румынского языка и положившись на жесты, Чезаре направился в указанном направлении к массивной дубовой двери. Первые тяжелые капли сорвались с неба и разбились о пыль, с каждым мгновением решетя ее все больше. Как раз вовремя. Обычно так начинается сильная и затяжная гроза. Стражники тотчас распахнули двери и впустили гостя внутрь, зайдя следом.
Внутри здания температура не сильно отличалась от уличной, во всяком случае, на первом этаже. Стражники направились к лестнице с  резными перилами, очевидно, ведущей к кабинету Влада. Чезаре последовал за ними, стараясь не слишком заметно озираться вокруг. Полы представляли собой чистейший мрамор, а лестница выполнена из цельного дерева и цвета, идеально подходившего под рамы картин на толстых стенах. Ничего лишнего вокруг не было: никаких позолоченных канделябров, расписного потолка на манер Сикстинской капеллы, огромных окон с пестрыми витражами и толпы копошащихся слуг. Ничего привычного и родного. Это одновременно навевало скуку и несло радость перемен. Стражники остановились у одной из дверей, выделяющейся на фоне остальных, и приоткрыли ее. Чезаре зашел. В комнате царил полумрак, так что высокая подтянутая фигура хозяина замка, охваченная золотистым ореолом от света огней камина, была хорошо заметна, в отличие от его лица и глаз.   
- Генерал-капитан гвардии Папы Римского, принц  Андрии и Венафро, граф дийосский, его преосвященство Чезаре Борджиа, - громко и четко со всей свойственной торжественностью отчеканил он и чуть тише добавил: - Счастлив вас видеть.
Последние слова были чистейшей правдой, как и выказываемое в последующем традиционном поклоне уважение.
- Для меня большая честь впервые присутствовать на румынской земле.
Лучшая добродушная улыбка, призванная располагать к себе людей, озарила лицо Чезаре, но в глазах не было и намека на веселье. Его внимание охватывало не только на графе, но и стражников у двери. Получить удар в спину от одного из них и затем украшать забор  перед въездом в планы Чезаре никак не входило. Ну, или стать чашкой для напитков. Избавиться от этих бугаев следовало побыстрее.
- Симпатичная вещица, - как можно более непринужденно заметил Чезаре насчет кубка в виде черепа на столе, - как и въезд в замок. Надеюсь, канцелярия Папы Римского сообщила вам о цели моего визита? И то, что информация о ней не должна просочиться дальше избранного круга лиц?