Пожалуй, не нашлось бы на Карибах человека, который бы с такой же философской легкостью относился к смерти, как капитан Эдвард Тэтч. Ну ладно, таких на самом деле очень много: пираты, моряки, охотники за головами, китобои, просто пьянчуги и авантюристы. Но для красного словца надо же было что-то сказать!
Короче говоря, Тэтч относился к этому просто.
Как и всякий пират, он был невероятно суеверным и истово верующим человеком, настоящим христианином, точнее сказать - христианским грешником. Как и всякий пират, он твердо знал, что попадет в ад. Это было не сожаление, нет. Это была четкая уверенность, граничащая с верой безусловной. Как и всякий пират, он произносил фразы о том, что по нему плачет пекло с неизменным пафосом, чувством самости и каким-то ощущением предназначения и даже затаенной, но прущий во все щели, гордости.
А когда твердо знаешь, что попадешь в ад, опасения и волнения как-то проходят сами с собой - это все равно, что узнать, что ты неизлечимо болен, или отправишься через неделю на виселицу, "плясать пеньковую джигу" - просто расслабься и получай удовольствие от отпущенного тебе времени, приятель! А активное сопротивление людям, попадание в руки к которым сулило эту самую "пляску" - это побочный эффект заложенного в человеке стремления к бытию, поскольку всегда есть маленький шанс, что по ту сторону Предвечного Алтаря ничего и нет, лишь чернота и..."ничего". Тэтч был человеком неглупым, но даже он не мог представить себе "ничего" своими глазами. Это заставляло напрягаться извилины сильнее, чем древняя как мир загадка про лодочника, козу, волка и капусту. А главное, что решить уравнение при всех неизвестных равных "ничего" крайне трудно даже изысканному математику. А Тэтч не был математиком, вообще никаким. Конечно, он умел делать сложные расчеты - они были попросту необходимы при прокладке курса корабля, но это скорее была отягощенная навигационными особенностями арифметика.
Эти мысли в очередной раз посетили разум Тэтча, тонкий разум философа, который он укрыл за плотной коркой пиратской жестокости и расчетливости.
"Я предпринял большие дела: построил себе дома, посадил себе виноградники, устроил себе сады и рощи и насадил в них всякие плодовитые дерева; сделал себе водоемы для орошения из них рощей, произращающих деревья; приобрел себе слуг и служанок, и домочадцы были у меня; также крупного и мелкого скота было у меня больше, нежели у всех, бывших прежде меня в Иерусалиме; собрал себе серебра и золота и драгоценностей от царей и областей; завел у себя певцов и певиц и услаждения сынов человеческих - разные музыкальные орудия. И оглянулся я на все дела мои, которые сделали руки мои, и на труд, которым трудился я, делая их: и вот, все - суета и томление духа, и нет от них пользы под солнцем! И обратился я, чтобы взглянуть на мудрость и безумие и глупость. И увидел я, что преимущество мудрости перед глупостью такое же, как преимущество света перед тьмою: у мудрого глаза его - в голове его, а глупый ходит во тьме; но узнал я, что одна участь постигает их всех. И сказал я в сердце моем: "и меня постигнет та же участь, как и глупого: к чему же я сделался очень мудрым?" И сказал я в сердце моем, что и это - суета; потому что мудрого не будут помнить вечно, как и глупого; в грядущие дни все будет забыто, и увы! мудрый умирает наравне с глупым. И возненавидел я жизнь, потому что противны стали мне дела, которые делаются под солнцем; ибо все - суета и томление духа!" - этот отрывок из Экклезиаста, чье имя пират, конечно же, не запомнил, он выучил наизусть. Он прочел это в книге в каюте капитана одного испанца, взятого на абордажа: просто взял с полки книжку и случайно наткнулся на этот отрывок. Тэтч вырвал тогда страницу и потом неоднократно перечитывал ее, размышляя, пока сам собой ее случайно не заучил. Он не был великим умом, а потому понимал ее по своему: долой попытки разжиться большим хозяйством, если все равно не утащить его в могилу. С другой стороны, если все "томленье духа", то зачем портить жизнь окружающим, заставляя их суетиться и работать на тебя, создавая кучу имущества, которая останется тут, а ты либо сгниешь в могиле, либо отправишься на тот свет!
Так Тэтч нашел философскую базу для своего пиратского крестового похода.
Он был наслышан о том, что Кенуэй раздобыл некий древний артефакт весьма высокой ценности, а главное - что он зашел в бухту совсем неподалеку, потому Черная Борода решил слегка подкорректировать курс и к ночи бросил якорь в не самой удобной гавани. До берега пришлось добираться на шлюпке, да и то, нормальный причал отсутствовал - перед капитаном раскинулось небольшое поселение, со всех сторон окруженное джунглями. Идеальная пиратская гавань - в такую не пойдут большие военные суда, да и неплохо охраняемым торгашам тут делать нечего. В такие места заходят лишь пираты да контрабандисты: тихо, мирно, уютно. Можно обтяпать какие угодно делишки.
Тэтч жестом отпустил команду, а сам направился на шум пирушки, раздававшийся из глубины поселка - было легко распознать, что тут пираты, а не просто пьянчуги: их выдавали моряцкие песенки, сочинить которые или даже спеть простым селянам просто не пришло бы в голову.
Когда Тэтч уже почти достиг дома, с отдаленной стороны селения начал в его сторону надвигаться нарастающий шум. Откуда ни возьмись появились разбегающиеся в панике люди. Эдвард, конечно же, сразу подумал о налете буканьеров или войск, но за селянами нечетким шагом следовали...другие люди. Просто люди. Даже не вооруженные. Не понятно, почему от них нужно было бы так разбегаться? "Может быть они чумные???" - пират тотчас положил руку на перевязь, где, как обычно, висело четыре заряженных пистолета.
В переулке закричала девушка, но Тэтч лишь бросил туда быстрый взгляд, а сам уставился на медленно ковыляющего в его сторону человека.
- Эй ты, что у вас тут творится? На поселок напали? - но ответом ему было лишь молчание, а человек продолжил ковылять в его сторону. Это уже само по себе было неприятным признаком, поэтому Черная Борода вынул пистолет и прицелился в мужчину.
- А ну стоять, трюмный слизень! Сейчас же говори, кто тут! Испанцы? Буканьеры? - мужчина продолжал приближаться и вдруг, когда приблизился на несколько шагов, резко рванулся вперед.
Грохнул выстрел и пуля с глухим звуком врезалась ему в грудь. Мужчина покачнулся и сделал шаг назад, словно потеряв равновесие, а затем снова пошел на Тэтча. Тот отступил и выстрелил еще раз, снова удачно, но выстрел лишь отбросил соперника наземь. Он, словно нехотя, медленно встал, и продолжил свой путь к цели.
- Что за чертовщина! - Тэтч оглядел улицу - со всех сторон к нему точно так же медленно ковыляя шли люди. Луна вышла из-за туч и он увидел не менее десятка бледных, полуразложившихся, опухших лиц, из носа и глаз которых высыпались личинки мух. У многих из них отсутствовали части тел и они перемещались с помощью оставшихся.
"И все томленье духа!" - пробормотал Тэтч и побежал на женский крик - от места пирушки его отделяла пара кварталов.
Отредактировано Edward Thatch (2013-12-20 02:15:44)